До меня не сразу дошел смысл слов.

– Такуми… Что? Донес?

Информация шокировала меня посильнее, чем новости о поцелуях.

– Э-э-э… ты ничего не помнишь? – в свою очередь удивился парень. – Я думал, ты именно поэтому попросила у меня номер Такуми.

– Да, но… – Мысли стали хаотичными, а речь бессвязной. – Неважно, – сдалась я и решила подумать над этим чуть позже. – Давай, Макото! Расскажи, что у вас произошло. Кто проявил инициативу?

– Понимаешь, – начал он, аккуратно откусывая японскую сладость. – В тот вечер мы набрались и были абсолютно пьяными. Естественно, кроме Такуми, – подчеркнул Макото. – Мы тихонько прокрались мимо коменданта и добрались до вашей комнаты. Имелся шанс быть обнаруженными, но даже в таком состоянии мы смогли не попадаться в объективы камер слежения.

«Неужели Такуми тащил меня через весь коридор? – ужаснулась я, представляя себе эту картину. – Нет, больше ни капли в рот».

– Он положил тебя на кровать и накрыл одеялом, – продолжил Макото, сцепив пальцы в замок. – Я подумал, что его лучше проводить до ворот, но пока я разворачивался, у меня стали заплетаться ноги, я споткнулся и свалился.

На секунду мне почудилось, что он улыбнулся, но улыбка столь же быстро исчезла, как и появилась.

– Лили пыталась меня поднять, но в итоге упала прямо на меня и мы принялись ржать настолько тихо, насколько могли, чтобы не разбудить тебя, – закончил Макото, глубоко вздыхая. – Еще не все, – продолжил он, посмотрев на мое смятенное лицо. – Такуми ушел, а мы остались валяться на полу и хихикать. Но в какой-то момент я перестал смеяться и стал целовать Лилиан.

В воздухе повисла пауза. Я попыталась воссоздать эту сцену в голове, но мозг отказывался представлять двух целующихся лучших друзей.

– Она ответила? – спросила я, словно Макото рассказывал мне сюжет захватывающего фильма, сеанс которого я безвозвратно пропустила.

– По-моему, нет. Блин, не помню, – с отчаянием ответил Макото, а между бровей парня появилась страдальческая морщинка. Он опустил голову и уставился в одну точку. – С тех пор мы не разговариваем, – тихо добавил он.

Я чувствовала ироничность ситуации, но понурый взгляд Макото заставлял посмотреть на все под иным углом.

– Подумаешь – поцеловались! А хочешь, и я тебя по-дружески чмокну? – Я потянулась к губам Макото.

– Ну уж нет, – твердо заявил он. – Вторую подругу я терять не хочу.

– Никого ты не потерял, – уверила я Макото. – Вам двоим просто нужно откровенно поговорить.

– Как все сложно, – выдохнул парень, зарывая пальцы в волосы. – Ладно, буду держать тебя в курсе. Если Лилиан тебе тоже что-то скажет, ты… поделишься со мной?

– Не уверена, – хмыкнула я, допивая чай. – Это ваше личное дело, я вам не сова-почтальон.

И мы полностью переключились на обсуждение завтрашних хлопот. Интересно, Сэкигути-сан приедет послушать мое выступление? Хотя какая разница, главное – не провалиться.

11. Такуми

Дорога в Токио заняла чуть больше времени, чем мы рассчитывали. На середине маршрута, когда было пройдено около двухсот пятидесяти километров, поезд экстренно затормозил. Все пассажиры были напуганы, и мы с Юри в том числе. Проводники уверили нас, что никому ничего не угрожает, но из-за небольшой технической неполадки все должны либо пересесть на автобус, либо дождаться следующего состава.

Стоить заметить, что Юри принадлежит к тому типу женщин, которые легко поддаются панике. Очутившись перед лицом неизвестности, они от страха теряют дар речи, а их ноги моментально подкашиваются. Услышав, что с поездом что-то не так, Юри подняла на меня глаза, полные ужаса и непонимания, и прижалась ко мне, крепко обвив руками мои плечи. А ведь еще несколько минут назад мы сидели на некотором расстоянии друг от друга и почти не разговаривали.

Уладить ссору в доме родителей не получилось, поэтому после дня рождения моего отца Юри выбрала особую тактику поведения: она безразлично смотрела на меня и томно молчала.

Мне всегда интересно: почему девушки выбирают именно молчание в качестве стратегии по улаживанию ссор?

Позже, сидя в автобусе, который ехал в Токио, Юри, проглотив свою гордость, первой завела разговор:

– Гости упоминали, что торжество в честь дня рождения твоего папы прошло на высшем уровне. Никто не ожидал, что представление гейш получится таким трепетным и волнующим. Уже есть идеи на следующий год? – И Юри подмигнула, а потом посмотрела мне в лицо своими ярким глазами. – Вот у меня точно есть! Как насчет спектакля по мотивам «Унесенных призраками»[23]? В оригинальной постановке.

– Да, неплохая мысль, – протянул я, пока автобус качало из стороны в сторону по ухабистой дороге. – Но надо понаблюдать за отцом, проследить за настроением. Он любит менять планы в последний момент. Кстати, ты не против, если я сегодня съезжу в офис? Партнеры из Сендая приглашают нас принять участие в фестивале Танабата[24], это будет не слишком скоро, но нужно изучить кое-какие бумаги.

– Опять, – с грустью пробормотала Юри и обиженно надула губы. – Мы с тобой мало времени проводим вдвоем и пока даже не женаты.

После этого мне стало совсем не по себе.

– Но ведь как раз ты не разговаривала со мной, – подчеркнул я и ущипнул ее за нос.

Юри сморщилась и по-ребячьи стукнула меня по руке. Кончик ее носа моментально покраснел, как если бы она вышла на сильный мороз.

– Решил, я буду вешаться тебе на шею, хотя виноват в нашей ссоре ты? – хмыкнула она, раздувая ноздри все сильнее.

– Хорошо, ты победила, – сдался я, чувствуя, что у меня не хватит сил на очередной раунд молчания. – Хочешь куда-нибудь пойти?

– Давай поужинаем где-нибудь в Сангэндзая? Там есть изумительный ресторан, где подают вкусного угря. Ты же любишь его.

Пришлось согласиться на капризы Юри, хоть сегодня и был понедельник, полный забот. Работа, как говорится, никогда не стоит на месте.

Но автобус двигался намного медленнее, чем я предполагал. Юри несколько раз пыталась задремать, но болтовня пассажиров, среди которых затесались туристы, не просто мешала, а раздражала.

«Дурные иностранцы», – подумал я и сразу же вспомнил Айуми.

Она тоже иностранка, причем ее манеры оставляют желать лучшего. Происшествие в баре, конечно, уже давно забыто, но аквамариновые глаза – нет.

Я непроизвольно мотнул головой, как если бы хотел избавиться от навязчивой мысли. Мне стало стыдно перед Юри. Нужно забыть о том инциденте как можно скорее.

Юри явно надоело вертеться на твердом сиденье автобуса, пытаясь устроиться поудобнее. Наконец она уставшим голосом попросила рассказать какую-нибудь историю, от которой ее стало бы клонить в сон. Просьба была забавной и здравомыслящей, поскольку никаких других развлечений,